|
Профессиональный научно-популярный журнал №4-2002г. Главный редактор Гарри Барер Шеф-редактор Владислав Янкулин Дизайн Фото Редакционным Совет: Абакаров С.И. (Москва) Арутюнов С.Д. (Москва) Бальгюнене
И.А. (Вильнюс) Володин Н.Н. (Москва) ВОЛОЖИНА.И (Москва) Редакция не несет ответственности за содержание рекламных материалов Отмгспенноеть за достоверность сведении, садеежащнхся в опубя-кованных статьямдсут их авторы. Перепечатка тмъю с разрешения редакции. Журнал зарегистрирован в Министерстве РФ по делам печати и СМИ 24 января 2002г свидетельство о регистрации № ЛИ 77-11845. Teл. редакции 211-04-84. Отпечатано в типографии ОАО "Молодая гвардия" заказ № 22086 |
СОДЕРЖАНИЕ100 ЛИЦ Наталия Михайловская Большое сердце (К 80-летию академика Н.Н.Бажанова) На правах рекламы Щетка, которую мы возьмем с собой в "завтра" Интервью с профессором Сергеем Улитовским Ольга Сигалаева Мария Тереза Пиетрок (США) |
| Интервью в номер Пусть расцветают все цветы Олимпиады, выставки Лидия Мониава Олимпийские заметки, или Боги улыбаются дамам Персона Наталия Михайловская Вести из регионов Ортопедия: вчера, сегодня, завтра Методический кабинет Скорая помощь Только для профессионалов Олег Назаренко В помощь студентам Лима Мамедова Образовательная политика Софья Платонова, Арнольд Петрикас Ex Cathedra Марина Ретинская Галина Никитина Научные публикации Читальный зал Аркадий Аверченко Стоматологическое образование Г.Ронь, Ю.Мандра Работа за рубежом Владимир Богин Официоз Книги |
|
Сегодня он - ЕДИНСТВЕННЫЙ. Единственный Академик стоматологии, единственный дважды лауреат Государственной премии в области стоматологии, единственный стоматолог, который избирался Народным депутатом СССР, единственный доктор, полвека проработавший на одном и том же месте.
БОЛЬШОЕ СЕРДЦЕ
К 8О-летикэ известного ученого, челюстно-лицевого хирурга, педагога Николая Николаевича Бажанова
Наверное, счастье может быть похожим одно на другое, боль же - у каждого своя. И, кажется, что именно твоя - самая сильная и непреодолимая. "Цавват танем", - говорят армяне -"Возьму твою боль". Всего лишь два слова, но стоят они гораздо дороже сотен пустых признаний, объяснений и клятв.
Каким же большим должно быть сердце, умеющее вмещать в себя чужую боль, какой щедрой душа, готовая понять, принять, посочувствовать, какими умелыми и надежными руки, способные помочь...
Нет, я не Моцарт, я - другой
Найти свою дорогу, узнать свое место - значит, сделаться самим собой.
Он был не похож на других. Нет-нет, в те времена Коля Бажанов еще не был знаменит. Далеко было до ученых степеней, уникальных изобретений, виртуозных операций. Не были написаны 3 монографии, 380 научных статей. Не были подготовлены 15 докторов и 43 кандидата наук. Не были еще получены пять медалей ВДНХ, медаль за лучшую научную работу имени Сеченова, два ордена "Знак почета", Государственные премии...
От своих одноклассников веселый и остроумный Колька отличался тем, что не любил мечтать. Вернее даже не мечтать, а строить грандиозные планы на будущее. Он не рисовал в воображении свое "большое завтра" и, наверное единственный из всего класса, к окончанию школы так и не определился с выбором профессии. И вовсе не потому, что он боялся работы и не хотел начинать самостоятельную взрослую жизнь. Трудиться Коля привык с детства. Семья Баженовых жила в самом центре столицы, в Пименовскомтупике, но в те годы даже в центральных районах Москвы не во всех домах были водопровод, центральное отопление, газ. В Колькины обязанности входило каждый день за полтора километра таскать воду из колонки, рубить дрова, затапливать печь. О "высоком" подумать было некогда. Да и какая разница кем быть? Главное - каким быть.
В отличие от своих сверстников он не стремился быть ни моряком с кортиком на боку, ни милиционером, затянутым в портупею, ни танкистом в скрипящей кожанке и шлемофоне. Вопреки тогдашней моде, не грезил паренек ни небом, ни сценой. Впрочем, театр он любил. В Малый, находившийся в 20 минутах ходьбы от его дома, юный Бажанов наведывался, по меньшей мере, раз в неделю. Главный администратор театра был приятелем его отца и бесплатно пропускал заядлого театрала на все спектакли. Правда, репертуар менялся не слишком часто, поэтому некоторые постановки Кольке приходилось смотреть по нескольку раз. А "Недоросля" он и вовсе знал наизусть - 20 раз попадал на него.
Но актерского дара преданный театру зритель Коля Бажанов в себе никогда не чувствовал, равно как и музыкальных способностей. Зато учитель музыки, маэстро Алексей Михайлович Миловидов, дававший юноше частные уроки игры на рояле, считал, что его ученик мог бы стать незаурядным пианистом. Ах, как они разыгрывали в четыре руки первую часть 40-й симфонии Моцарта или "тему Судьбы" Баха! Очень неплохо владел Николай инструментом.
В те годы в гостеприимном доме Баженовых частенько собиралась творческая элита столицы: музицировали, пели. Уже через много лет, разбирая переписку отца, Николай найдет письма от Турчаниновой, Яблочкиной, Степановой. К классической музыке Коля привык с детства, понимал и любил ее. А еще больше любил он оперу. По нескольку раз слушал "Пиковую даму" и "Бориса Годунова", коллекционировал клавиры и пластинки с голосами любимых оперных премьеров и примадонн. И все же лично его сцена не манила никогда. Ни Охлопковым, ни Моцартом, ни Козловским ему не быть, а на меньшее он не согласен...
Из "модных" профессий нравился Коле лишь... футбол. Да ведь негоже мальчику из благовоспитанной семьи гонять мяч по полю, поэтому о своей тайной страсти Колька молчал, хотя и поныне неравнодушен к этому виду спорта. Так же как и к боксу, которому в юности он посвятил целых два года. В 1940 году стал даже серебряным призером первенства Москвы среди юниоров. Избили его на том чемпионате страшно, так что мама, к которой он пришел в институт Склифосовского навестить после операции, даже не узнала родимого сыночка: вместо лица - один сплошной синяк. Занимаясь боксом, Коля хорошо понял, что такое челюстно-лицевая травма. Сколько зубов было выбито, сколько носов сломано... И кто бы мог тогда подумать, что все в его жизни изменится с точностью до "наоборот": скоро он будет "латать" и "чинить" искореженные лица, возвращая людям красоту и здоровье. Именно челюстно-лицевая хирургия прославит имя Николая Николаевича Бажанова.
Но пока было только лето 41-го. И будущий академик все еще никак не мог решить, кем же он хочет стать. За него все решила война...
Время выбрало нас
Самый лучший человек тот, который живет преимущественно своими мыслями и чужими чувствами, самый худший сорт человека - который живет чужими мыслями и своими чувствами.
Как хорошо и радостно было на душе. Вокруг зеленело лето,
позади выпускные экзамены, а впереди, пусть пока еще не очень определенная,
но все равно бесконечная дорога в будущее. День 22 июня обещал быть самым
запоминающимся в их жизни. И они действительно запомнили его навсегда.
Накупив на свои скудные средства колбасы по 2.90, ситро и печенья, однокашники-выпускники
собирались поехать на дачу к классной руководительнице, чтобы отметить
окончание школы. Но вместо дачи многие из них отправились на фронт.
После выступления Молотова стало ясно: теперь все в их жизни во власти
войны. Сколько она продлится, сколько судеб исковеркает, сколько друзей
они не досчитаются?
Коле Бажанову к началу войны еще не исполнилось 18, поэтому он остался в городе сражаться с "зажигалками". Перегасил их немало, за что и получил позже медаль "За оборону Москвы".
А 5 ноября 1941-го рядовой Бажанов был призван в ряды Красной Армии. Но так как в 16 лет он перенес ревматизм и из-за слабого сердца не был годен к строевой службе, его направили санитаром на "санлетучку". Как раз в это время шли тяжелейшие бои у деревни Крюково - там погиб не один взвод. И санитарный поезд, словно "Летучий Голландец", курсировал между фронтом и тылом.
Бомбежки не прекращались даже ночью. Поток раненых, как весенние реки, увеличивался день ото дня. Их привозили на телегах и садовых тачках, приносили на носилках, волокли волоком на плащ-палатках. А кругом грохотала канонада, рвались снаряды, визжали пули. Касок не хватало, поэтому санитарам приходилось одной рукой держать носилки, другой - ведро над головой, чтобы хоть как-то защититься от свинцового града осколков.
И не верьте тем, кто говорит, что на войне не страшно. Было страшно, порой даже жутко. Впрочем в работе о собственных чувствах Коля забывал. До эмоций ли было, когда ему, совсем юному парню, поручали такого же безусого юнца с кровотечением. Или привозили "обрубок" без рук и ног, только вчера именовавшийся человеком. Позже, уже работая в эвакогоспитале, Коля "взял шефство" над одним таким несчастным, который не мог обходиться без посторонней помощи. Николай каждый день приходил кормить своего подопечного. Как же ему было жаль того мальчишку!
Мальчишки. Так и не успевшие познать настоящую любовь, они отдавали свои жизни старухе-войне. Кольке-то повезло, как бы ни сложилась судьба, он уже знал, что значит "любить". Свою Любу, Любушку - большую и чистую любовь, которую он пронесет потом через всю жизнь, Николай впервые увидел в... библиотеке имени Сурикова. Люба училась тогда в девятом классе, Коля был на год старше. Он сразу разглядел в очаровательной девушке свою единственную половинку. Предложив проводить Любу до дома, он всю дорогу угощал ее ирисками, которые, страсть, как любил. Тем, наверное, и подкупил девичье сердце (теперь они на пару с женой, талантливым акушером-гинекологом Любовью Павловной обожают сладкие тянучки).
Они познакомились в начале 41-го, поженились уже после войны - в 48-м (вот так проверка чувств!). Люба во время войны жила с родителями в Ильинском, что по Казанской железной дороге. И всякий раз, когда "санлетучка" проносилась мимо поселка, Коля выбрасывал из окна поезда сверток. В нем - банка сгущенки, буханка хлеба для любимой и десять патронов - чтобы "посылку" ветром не унесло. Сверху писал адрес. Дом Любиных родителей находился в 10-12 минутах ходьбы от железнодорожного полотна, но не было случая, чтобы пакет не передали. А ведь в те военные годы в нем было настоящее богатство. Изголодавшиеся люди многое отдали бы за буханку хлеба, стоившую тогда в Москве 800 рублей - целое состояние. О сгущенке же можно было только мечтать. Да, видно, в те годы помнили еще о чести и совести...
Коля Бажанов был влюблен безо всякой надежды на исцеление, и любовь эта "от пули его темной ночью спасала". Но не всех ребят уберегла она, не всех дождались матери, жены, любимые. Время выбрало их для тяжелых испытаний.
Смерть не страшна, с ней не раз мы встречались...
Достаточно мгновения, чтобы стать героем, но
нужна целая жизнь, чтобы стать достойным человеком.
Он помнит по именам всех тех, кому он не смог помочь, тех, чья боль осталась с ними навсегда. Особенно первого, того приятного парня с ранением в горло, с которым они часто играли в шахматы. Солдат умер на его руках от разрыва аневризмы в горле: съел корочку хлеба, и - все. Глупость, нелепость, из-за которой в считанные секунды не стало человека.
К смерти привыкнуть нельзя, ее можно лишь победить. Люди
в белых халатах, с ввалившимися от бессонных ночей глазами, небритыми
подбородками и худыми изможденными лицами сутками не отходили от операционных
столов, чтобы взять на себя чужую боль, чтобы облегчить страдания, чтобы
спасти жизнь. Фронтовые хирурги в полевых условиях творили чудеса. Николай,
присутствуя на операциях, буквально влюбился в их профессию. Не может
быть благороднее дела, чем лечить людей!
Он, наконец, сделал выбор. Впервые в жизни ясно осознал: его призвание
- медицина.
Много, ох, как много горя принесла на землю война. И Коля с лихвой насмотрелся на следы ее "пиршества". Что там его боксерские травмы по сравнению с теми увечьями, которые он видел на фронте! В подмосковный сортировочный эвакогоспиталь, куда его к тому времени перевели, каждый день поступало до 500 раненых, которых надо было, оказав первую помощь, переправить в тыл. Рядового Бажа-нова, в силу его организаторских способностей и завидной неутомимости, назначили ответственным за отправку эшелонов. Наверное в мирное время Колька раздулся бы до размеров воздушного шарика от важности и сознания собственной значимости. Но на войне не до амбиций и тщеславия. Здесь все равны перед лицом общей беды.
В своем, уже ставшим родным, эвакогоспитале Николай дослужил до июля 1945 года. Лишь раз "отлучился" он в Самару - в инфекционный госпиталь, где больше месяца пролежал с брюшным тифом. После войны с орденом "Отечественной войны" на груди вернулся в Москву. Пора было привыкать к мирной жизни, о которой он пока ничегошень-ки не знал.
Хотя нет, теперь он знал главное - он будет врачом. Жил паренек недалеко от Каляевской улицы, где в доме №18 размещался стоматологический институт. "Стоматолог - тоже доктор", - решил Николай и отправился на разведку. Его радости не было предела, когда он узнал, что в институте готовят и хирургов-стоматологов. Хирургия - это именно то, о чем он мечтал на войне. И Николай Баженов подал заявление в вуз.
"Скорая помощь" для I "Меда"
Воспитание - дело совести; образование - дело науки. Позднее, в уже сложившемся человеке, оба эти вида познания дополняют друг друга.
В том что он попал в "десятку", сомнений не
было. Учеба полностью завладела его мыслями, планами, временем. Помимо
основных занятий, Николай с увлечением посещал кружки по общей хирургии.
По этой же специальности его, как одного из самых ярких и талантливых
студентов, после окончания института направили учиться в клиническую ординатуру.
Окончив ее, молодой специалист Николай Бажа-нов был принят на работу общим
хирургом в московскую Остроумовскую больницу. Четыре года он отработал
в стационаре гнойного отделения. Ездил на машине по Сокольникам, обслуживая
экстренные хирургические случаи на дому. Насмотрелся не меньше, чем на
фронте. Разве что пули вокруг не свистели.
Работая в больнице, Николай защитил кандидатскую диссертацию по проблеме
премедикации (подготовки) больных к операциям в челюстно-лицевой хирургии.
А вскоре новоиспеченному кандидату предложили должность заведующего поликлиникой в городе Новомосковске. И он уже начал было "сушить сухари", готовясь отправиться в Тульскую губернию, когда в его квартире раздался телефонный звонок.
Воистину, все мы в руках Судьбы. Неизвестно, как бы сложилась его жизнь, окажись он в провинции. Возможно, сегодня был бы Николай Бажанов неплохим уездным хирургом, режущим аппендиксы и по совместительству удаляющим зубы... Но звонок все же раздался. Николая вызывал заместитель министра здравоохранения Алексей Захарович Белоусов. Разговор был коротким, и весьма конкретным. Узнав, что Бажанов по образованию стоматолог, ему предложили поработать в I Медицинском институте (ныне Академия имени И.М.Сеченова) - "укрепить стоматологию", оказать, так сказать, скорую и неотложную помощь.
... 5 марта 1953 года - день смерти Сталина - стал его
первым рабочим днем на новом месте. И если страна рыдала от потери "вождя
всех времен и народов", то Николай Бажанов рыдал от постигших его
разочарований. На курсе стоматологии, куда его направили, было всего лишь
12 коек в 24-й городской больнице. Бежать! Куда угодно, "в деревню,
в глушь, в Саратов", вернее, в Тульскую область. Или еще дальше,
лишь бы вновь оказаться в большой хирургии, где все определено и ясно.
Но то ли гордость не позволила бежать, то ли желание попробовать свои
силы остановило, но Николай остался. Да и с замминистра в те годы особенно-то
не спорили.
Начал работать старшим лаборантом в 24-й больнице, потом его сделали ассистентом,
вскоре - доцентом, заведующим курсом. А когда в 1965 году курс стал кафедрой,
Николай Бажанов возглавил ее. Тогда же он защитил докторскую диссертацию,
посвященную проблеме обезболивания.
50 лет прошло с того дня, когда доктор Бажанов впервые переступил порог I Медицинского института. И за эти годы малюсенький курс превратился в солидную кафедру с огромным клиническим стационаром по челюстно-лицевой хирургии, рассчитанным на 80 мест, с современной операционной и именитым коллективом врачей. По инициативе Бажанова была создана служба "скорой помощи", которая дважды в неделю "ремонтирует" лица тех, кто в буквальном смысле потерял их во время аварий, пулевых ранений, драк.
Стоматолог и хирург в одном лице, Николай Николаевич стал привносить в стоматологические операции элементы общей хирургии, разрабатывать новые приемы и методы. "Лицо человека - это целая философия". Один неверный шаг - и меняется внешность, характер, жизнь. Чужое лицо -чужая судьба.
18 лет стоматолог Николай Николаевич Бажанов проработал деканом лечебного факультета. И если на фронте он командовал медсестрами и санитарами, то теперь ему подчинялись "генералы" и "маршалы". Так, заведующим кафедрой на руководимом им факультете был сам министр -академик Борис Васильевич Петровский.
Будучи деканом, Бажанов боролся за то, чтобы студентам,
окончившим лечебный факультет и владевшим знаниями по биохимии, заболеваниям
различных систем, разрешали специализироваться по челюстно-лицевой хирургии.
Борьба с министерством была долгой и настойчивой. Николай Николаевич уже
ушел из деканов, когда пришло "соизволение свыше", удовлетворяющее
его многолетние хлопоты. С тех пор 80 процентов челюстно-лицевых хирургов
на кафедре - выпускники лечебных факультетов.
Мы впереди планеты всей
Только когда мы приходим к цели, мы понимаем, что путь был верен.
"Звезды" страхуют свои ноги, зубы, голоса и
даже цвет волос. Но почему-то никому никогда не пришло в голову застраховать
золотые руки докторов? Или поставить им памятник? Они спасли столько жизней,
укротили столько боли, вернули столько радости, что вполне достойны этого!
В 1981 году группа ученых, в которую входил и Николай Николаевич Бажанов,
выполнила работу, удостоенную Государственной премии. Посвящена она была
пластике нижнечелюстного сустава. Николай Николаевич предложил, удаляя
пораженные опухолями и прочими "неприятностями" участки челюсти,
заменять их не донорскими, а трупными. Взятая у "свежего" трупа
челюсть на 20 суток помещается в 5% раствор формалина, после чего вживляется.
Эксперименты доказали, что трупный орган прекрасно приживается в большинстве
случаев.
В 1982 году лауреат Госпремии Николай Николаевич Бажанов
становится членом-корреспондентом Академии медицинских наук. Через десять
лет - академиком, а спустя еще десятилетие о нем снова зашумела научная
общественность: академик Бажанов удостоен второй Государственной премии.
Метод лазерной флюоресценции для цитообнаруже-ния (срочного обнаружения)
бактерий, представленный группой Бажанова, получил положительный резонанс
в мире. В основе прибора, разработанного учеными, лазерный излучатель,
который за считанные минуты позволяет не только обнаружить и распознать
бактерии, но быстро и правильно подобрать лекарственные препараты для
борьбы с ними. Принцип работы системы основан на том, что каждая бактерия
имеет свою отдачу свечения за счет так называемых порфиринов. Порфириновое
свечение сильное - бактерий много. Свечение уменьшилось - бактерий стало
меньше.
Образец гноя пациента просвечивается прибором, и по свечению определяется
количество бактерий. Дальше назначается антибактериальный препарат. Через
два часа - повторный анализ: порфириновое свечение уменьшилось - какие-то
бактерии погибли. Если же свечение прежнее, значит, лекарство не подействовало,
и надо срочно подбирать другое.
Раньше только один посев приходилось выдерживать в термостате 10-12 суток. Чтобы провести анализ кишечной флоры человека, требовалось по меньшей мере 6 суток. Теперь эти процедуры выполняют очень быстро. Так же легко с помощью прибора определяют качество пищевых продуктов, состояние воздуха в любом районе, степень загрязнения воды и так далее. Поэтому отныне не только медицина, но и вся пищевая промышленность, экология "прикованы" к этому аппарату. Прибором уже всерьез заинтересовались Корея, Китай, Израиль. Совсем недавно разработчики получили солидный грант от Министерства науки для того, чтобы к сентябрю они довели свой метод до совершенства.
... Николай Николаевич Бажанов. Заведующий кафедрой, директор клиники челюстно-лицевой хирургии, академик, Народный депутат СССР, лауреат, автор, научный руководитель... А стоит ли перечислять все? Ведь, наверное, достаточно сказать: известный ученый, хирург и огромной души человек. Человек с таким большим и добрым сердцем, в котором находится место не только родным и близким (жене, сыну - врачу-кардиологу, внучке), но и всем тем, кто идет к нему за помощью, советом или просто за сочувствием и пониманием. И даже для обожаемых им животных. Две собаки - две Альмы. Одна - благородная кавказская овчарка, способная загрызть прямо на ходу козу, другая - обыкновенная, но не менее благородная дворняжка, нежная и ласковая. Вторую Альму Николай Николаевич нашел под забором своей дачи. Ее окрас так походил на первую Альму, что дворняжке дали то же имя. И та, и другая души не чаяли в хозяине-академике. Породистая овчарка исправно несла службу, а очаровательная дворняжка оказалась умнейшим существом: танцевала, пела, всегда чувствовала настроение Николая Николаевича и грела своим теплом больные ноги Любови Павловны. Когда собачка умерла от диабета, место грелки-печки занял огромный Катася, вальяжный и преисполненный достоинства кот. Еще была корова... Но это уже другая история.
Много людской боли вместило в себя сердце Николая Николаевича
Бажанова, но и много радостей подарило людям. И дарит их до сих пор.